Литсоюзовский самиздат



главная


Стихи – это ярко выраженные идеи в изящной форме. Не каждому поэту удаётся в полной мере достичь такого результата, но стремиться к этому следует. Думается, некоторые поэты «Полоцкой ветви» в достаточной степени приближаются к этой прекрасной цели. И не следует считать, что здесь присутствует корыстный расчёт, а работа над стихами превращается в ремесло. Ещё в XIX веке поэтесса Каролина Павлова по этому поводу отметила: да, поэзия ремесло, но святое.
                                                                                                       А.Р.

Страницу поэзии предполагается периодически обновлять ... И, кроме того, у этой поэтической Интернет-газеты (пока без названия...),  надеюсь, будет свой редакционный наблюдательный совет. По кандидатурам, уважаемые ветвевцы, прошу высказаться на форуме нашего сайта. Я предлагаю включить в него А. Ключникова и Э. Медведского. Кто-то, может быть, предложит себя - ради бога...

                                                                                   Юрий Мацук

          Владимир МАНТУШ 

Родился 21 марта 1967 года года в городе Новогрудке. В 1996 году закончил Минский техникум советской торговли по специальности правоведение. С ноября 1994 член Белорусского литературного союза "Полоцкая ветвь" Печатался в поэтических сборниках «Поворот», «Русло», «Побеги», «Острова» и др. Автор книг стихов – "Сквозь" и "Чужое зло"(2007).


   НАВЕВАЮЩИМ СОН
           (пишущей братии...)

   Молчите, молчите, молчите, –
   мыслитель в унынье.
   Якшаться меня не учите
   вульгарные свиньи.

   Изгоем чужого позора
   румянец пылает.
   Очнулась свирепая свора
   и лает, и лает…

   Меж улочек тёмных петляю
   (Нет Родины в мире!)
   Извлёк – и теперь щеголяю
   на все, на четыре.

   Мне даже не снилось такое –
   и голод, и вьюга.
   Ищу на чужбине покоя
   и верного друга.

   Оспаривать горе не вправе,
   рождённым в неволе.
   Богатый мечтает о славе,
   а нищий – о доле.


   Иначе, иначе, иначе
   мы с вами похожи.
   До встречи! Желаю удачи,
   бездарные рожи.


   ЗМЕЯ

   Пропади ты пропадом, красота!
   И фигура с грацией, пропади!
   Я пригрел змею на своей груди,
   осязав меня, – укусила та.

   Сколько их, истоптанных башмаков?!
   Коротаем век и текилу пьём.
   Мы целуем змей испокон веков
   и свою беспомощность признаём.

   Ледяная тварь нацепила бант.
   Ледяная особь теперь моя!
   Ресторан. Придворная. Прейскурант.
   Ананас. Шампанское. И змея!

   Выгребай монету из кошелька
   и бери любимую, и топчи.
   Как же ты уродлива и мерзка!
   О своих достоинствах умолчи!




   Но гадюка бабочкою парит,
   и меня пытается погубить.
   И пылает, хищная. И горит.
   И терпеть любимую! И любить!

   Обратил вниманье – и не удел.
   О несносной гадине песнь моя.
   Я впервые к женщине охладел.
   Осторожно, женщина, ты – змея!


   * * *

   Я радуюсь тому, тому я веселюсь,
   что розовый закат в губах твоих ловлю
   что именно тебя целую, но боюсь,
   что именно тебе не верю - но люблю;
   сто снова слышим птиц, стоим среди
                                                          берёз,
   что травы и цветы раскинулись кругом,
   что, принимая всё, то в шутку,
                                                 то в серьёз, -
   мы дышим на земле и на земле умрём.

          Ирина Денисова

Родилась в 1977 году в г.п. Шумилино. Художник - модельер. Печаталась в журналах «Западная Двина», «Метро» (Нью-Йорк), «Немига литературная», в литературных сборниках «Острова», «Современная русская поэзия Беларуси». Победительница литературных конкурсов на радио «Витебск» и телеканале «Лад». В Белорусском литературном союзе «Полоцкая ветвь» с 2000 года.


        * * *

        Выпью чистой, прохладной воды,
        И закроюсь на миг – не иначе.
        Перепутаны чьи-то следы…
        Я не плачу, мой друг, я не плачу.

        Мне хотелось отдаться слезам:
        Научи, подскажи, посоветуй.
        По моим пересохшим глазам
        Протекают слова и портреты.


        * * *

        В небытие, как будто бы в тумане,
        Считая жизни, веры и богов,
        Жду день вчерашний, тот, что не обманет
        И не узнает горечь тайных слов.

        Она сильна и так робка порою,
        Смешная птица, что, встревожив ночь,
        Гонима едкою людской молвою,
        Гонима страстным безутешьем прочь.

        И вот, одна скитается по свету,
        Как будто скрипка плачет – так она поёт,



       И плачет тот, кто слышит скрипку эту,
       Но плачет тот, в ком музыка живёт.

       Ее страданья не были напрасны,
       Постигнув суть жестоких песен дней,
       Она смешна… о нет, она прекрасна!
       И я свой стих слагаю перед ней.


       * * *

       Впору отважиться: я голосую,
       Точно деревья у жёлтых обочин…
       В маленьком платье, на ногу босую
       Ты расскажи мне арабские ночи.

       Снова блуждаю в этническом стиле,
       Чьи-то колье и шелка примеряя,
       Всё это роскошь, профессия или –
       Лишь миражи чужеземного рая.

       Ты далеко и настолько же близко,
       Ясность ума не нарушит похмелье…
       Надо бы, право, оставить записку
       В правом углу одомашненной кельи.

        Александр Никифоров

Родился в 1981 году. Поэт, переводчик, литературовед. Участник коллективных сборников поэзии «Разлив» (2001), «Острова» (2006) и др. ). Имеет опубликованные научные работы в международных литературоведческих изданиях: «Литературоведческий сборник» (Киев), «Американские исследования. Ежегодник» (Минск) и др. Член Белорусского литературного союза "Полоцкая ветвь" с 1998 года.



ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОЕ

Там, где муза натаскивает, как училка,
выразительно, со знаками препинанья,
диктуя все то, от чего серебрится челка
и глушатся вздохи, воспоминанья,
сидит неизвестный школяр. Покуда
не без ошибок, слегка вперед забегая,
играет вступление под заголовком «кода»,
стило обхватив, как статуя попугая.
Но он не боится повтора. Чуть позже время
вообще не узнает собственного тик-така;
и некого будет окликнуть “ребя!”
И в отраженьи ни текста, ни полузнака.
Так, повернувшись назад, заглянув в античность,
Zippo на масле не выдаст вам Гераклита.
Дело, должно быть, в шрифте, в зрачке ли. Точность
того, что не сказано, сказано ли, размыта.
Поэтому лучше – несчастье, трагедия, то есть участь
того, что уже не исправишь: постфактум, холод.
Поскольку на всякий папирус найдется нечисть:
обыкновенное быдло и реже – Волонд.



НАДПИСЬ НА КАМНЕ

В этом городе все дороги
нас уводят в воображенье,
где какое-нибудь крушенье
перспективы ломает ноги.

В этом городе переулки
в свои сумерки тянут мысли:
даже те, кто в домах зависли,
не обходятся без прогулки.

И вечерние наши туры
освещает турист-автобус
то ли признак, а то ли образ,
то ли призрак былой культуры,

виден памятник человеку,
сквозь столетия ждущий эха,
(как локатор – берет морпеха).
Все, что слышит он – ку-ка-ре-ку.

Но петух уже клюнул. В очи.
Мы шагаем, куда не зная.
Он стоит, про себя желая
всем спокойной полярной ночи


        Светлана Тишкова

Член Белорусского литературного союза «Полоцкая ветвь». Воплотившись однажды на планете Земля, она продолжает свое совершенствование, работая в клинической лаборатории Бобруйской городской больницы СМП и обучаясь в Гродненском государственном университете имени Янки Купалы на факультете практической психологии. Беззаветно ценит жизнь и всё, что прямо или косвенно с этим явлением связано.


    ФИОЛЕТОВЫЙ МИР

…Пролетая мимо пушистых звезд, останавливаюсь на ближайшем метеорите. Он теплый и наполнен «живыми» мыслями, которые, приближаясь к финалу, уже давно осознали главное. Не спеша отстегиваю страхи, приколотые золотой булавкой к платью, и прячу их под неизвестный камень. Нагота моих мыслей не привлекает чужого внимания. Все заняты работой. Создают новый, фиолетовый мир. Он будет соткан из любви иного качества и существ нового высочества. Ткань космического океана скрепляется нитями добродетели и радости. Модель фиолетового мира, испробованная на Земле, успешно прошла испытание Божественностью человека. Поэтому все вокруг «дышит» работой. Невероятно заинтересовываюсь и делаю шаг вперед… Под шепот осенних деревьев просыпаюсь. Оживает очередной новый день… Вокруг слишком тихо…

   ШАГИ К СОЛНЦУ

   Я осторожно делаю крохотные шаги по направлению к солнцу. Иногда беспутный ветер безжалостно сбивает с ног. Но я, опираясь на живучую веру, поднимаюсь и, не чувствуя боли, упорно иду дальше. А все потому, что в моих венах пульсирует целеустремленность. Ее свет пробирает до мозга костей и небрежно трясет перед уставшими глазами песочными часами… …На теплой странице солнца я нарисую свою свободу. Лучи радости соберу в огромный букет и торжественно вручу солнцу. Оно неожиданно заплачет. Только не от счастья, а от совершенно нового, горячего чувства. Рыдать от счастливого оцепенения банально и не ново. Изучая крылатые законы Вечности, я спокойно сложу уставшие крылья и присяду на краешек живого облака. От нахлынувшей радости вспомню еще никем не придуманную мелодию, рожденную при заветной встрече любящих губ. Внезапно проснутся контрасты. Контрасты моей женской полярности. Душа проснется и, лучезарно улыбаясь, зажмурится от гармонии Мудрости. А солнце прижмет меня к своей нежной груди и навсегда остановит тикающее шествие реальности, я в ответе бережно приласкаю дыхание. Вдохи и выдохи собственного бесстрашного мира. Подам признаки новой жизни. Правда на это придется потратить строптивый характер секунды. Но какая разница, к скольким звездам придется обратиться за помощью. Главным остается лишь то, что я уверенно приближаюсь к солнцу…

   ПРОЩЕНИЕ

   Эта женщина слишком интеллигентна и чересчур умна. Она знает практически все о внешности мира, но давно перестала чувствовать его присутствие. Забыла об исцеляющем покое, который несет каждый земной день. Она сидит в большой холодной комнате. За окном рождается новенький неповторимый рассвет. А в ее мыслях — сверкающие обиды. Обиды, которые она жестоко причинила таким же людям, как сама, скитающимся во тьме в поисках заветной двери, за которой живет свет. В ее душе — суета усталостей и глупая борьба за правду, которая, по сути дела, никому не нужна. У каждого она собственная, не похожая ни на чью. Любовь, уставшая от сомнений человека, наконец в ожидании притихла. Примостилась у ног… Этой ночью женщина приняла решение. Решение, которое изменяет ход ее серой, одинокой жизни. Она чувствовала выход из бесконечного тоннеля ошибок. Бессонница, справедливой судьей, нашла-таки молчунью-истину. За окном просыпалось солнце.

          Сергей МОРОЗ 

Родился в 1971 году в Гомеле. Из служащих. Выпускник Гомельского государственного университета им.Ф.Скорины. Работал учителем русского языка, корреспондентом в редакции областной газеты «Гомельская правда», в республиканском «Экологическом вестнике» и др. Автор книг стихов «Бриз»(1993), «Если это любовь»(1995), «только тебе»(1996) и др. Печатался в литературно-теоретическом альманахе «Катарсизм». С 1994 года является членом Белорусского литературного союза "Полоцкая ветвь".


  
   К Натали

      Мы что-то знаем о слиянье душ.
      Твоя к тому ж – в прекрасном женском теле.
      Была жена, была семья, был муж…
      Там просто жили мы, а здесь – взлетели.

      Особая тревога, что полёт
      Прерваться может волей злого рока.
      И оттого под сенью крыл плывёт
      Земная быстротечная дорога.


      Осколок сердца

      Осколок сердца протяну тебе,
      Твою ладонь в своей руке согрею.
      Со мною быть начертано в судьбе,
      При этом – быть судьбою не моею.

      Я весь в твоих глазах и жадно пью
      Всё то, что мне подарено мгновеньем.
      Своё небытиё с тобой терплю,
      Объятья заменив стихотвореньем.

      В нём жажда губ. Нет жадности во мне.
      Как много раз был близок к поцелую
      И наслаждался близостью во сне,
      Уверенный при этом, что не сплю я.



     
Нежная разлука

      В глазах весенняя капель
      И нежная разлука.

 


  
   Жизнь расплескалась. Акварель –
      Тоска – не скука.

      Не я печален – тишина –
      Природа дремлет.
      Так далека, моя весна:
      Свободе внемлет.


      * * *

      Жду и боюсь прихода
      Непредсказуемой Музы. 
      В грешное время года
      Небо страшней медузы.

      Клетка груди огромна,
      Не безразлична к телу.
      Где же моя корона? –
      Вычищу и надену.

      Тысячи лун погаснут
      Сотней затмений тронных.
      Светит в ночи атласно
      В пламенности корона.

      Слабые – пусть сгорают.
      Сильным я сердце грею.
      Я ведь не умираю,
      А если... не пожалею.
 
Hosted by uCoz